Две вещи наполняют душу все новым и нарастающим удивлением и благословением, чем чаще, чем продолжительнее мы размышляем о них, — звездное небо надо мной и моральный закон во мне. Иммануил Кант

(Продолжение)

Космические эволюционные синхронизмы

И всё же вернемся к пифагорейской «музыке сфер». Можем ли мы воспринимать с помощью наших органов чувств космические планетарные ритмы? Подчеркнем, что здесь речь не идет о прямом влиянии космических циклов на жизнь планеты и человека, этими вопросами последние тысячи лет занимается астрология, а в ХХ веке это также стало предметом серьезных научных исследований. Действительно, нельзя непосредственно услышать месячный период обращения Луны или десятилетний период Юпитера, ведь мы способны услышать лишь очень малые периоды колебаний, не больше 1/20 секунды, что отвечает низшей частоте, воспринимаемой человеческим ухом — 20 Гц. Эти периоды отличаются в десятки миллионов и миллиардов раз от планетарных периодов. Казалось бы, ответ отрицательный, мы никогда не услышим «пение светил»!

Однако в акустике хорошо известно, что любая нота, извлекаемая на музыкальном инструменте, имеет призвуки более высоких частот, называемых обертонами, которые имеют частоты, кратные (в целое число раз большие) основной частоте колебания. Кстати, именно индивидуальный набор обертонов создает неповторимый тембр каждого голоса, каждого музыкального инструмента. Поэтому, даже если мы не можем услышать слишком низкую основную частоту, то, возможно, удастся услышать кратные ей обертоны большей частоты. На современных музыкальных инструментах, струнных, духовых, ударных, количество обертонов исчисляется десятками, т. е. могут появиться частоты в десятки раз большие основной, но нам-то необходимо не в десятки раз, а в миллионы! Возможно ли это, существуют ли в природе обертоны планетных частот в диапазоне нашего восприятия?

Гипотеза и обоснование такой возможности впервые была предложена мной десять лет назад в работах [1, 2] и названа гипотезой сквозных эволюционных синхронизмов.

Во-первых, не будем забывать о том, что музыкальный инструмент в нашем случае грандиозен; теперь это не скрипка или оркестровый барабан, а весь ближний Космос. Основные частоты-партии в космическом оркестре играют вращающиеся небесные тела: планеты, Солнце, Луна. И как мы ранее убедились, в процессе эволюции этот оркестр пополнялся новыми участниками, самоорганизовывался, самонастраивался и звучит сегодня весьма гармонично. Кстати, хорошо известно, что явление самонастраиваемости музыкальных инструментов существует: если на рояле играют, то он «живет», держит строй много дольше неиспользуемого инструмента.

Во-вторых, в этом оркестре есть и другие участники, точнее, огромный хор: межпланетная среда разреженной плазмы, ионосферы и магнитосферы Солнца, Земли и других планет, приливные процессы на Солнце. Именно эта сверхподвижная, живая среда является аналогом легендарного пифагорейского эфира, она порождает при движении планет огромные цепочки обертонов, которые могли влиять и влияют на эволюцию биосферы Земли через электромагнитные колебания земной ионосферы. Космос мог запечатлевать, запоминать в себе эти обертоны в процессе эволюции, проецировать их в биосфере Земли и других планет, создавать новые обертоновые частоты. Их влияние могло дойти и до диапазонов частот нашего восприятия, точнее, сформировать в нас, как в эволюционирующих вместе с биосферой существах, предпочтительные, избранные частоты восприятия, каждая из которых должна быть очень высоким обертоном основной частоты одной из планет. Т. е. мы можем нести в своём восприятии, как и любые живые существа, архетипические частоты, являющиеся образами планетарных частот, эволюционными синхронизмами нашего уголка Вселенной. Остается доказать их существование в реальной жизни.

При обосновании нашей гипотезы на помощь приходит современная физика, точнее синергетика — наука о сложных развивающихся системах, которыми, несомненно, являются Солнечная система, Земля, её биосфера и человек. Оказывается, что одним из наиболее распространенных сценариев изменения частот в эволюционирующей системе является сценарий немецкого математика Фейгенбаума, открытый в восьмидесятых годах ХХ века, — сценарий последовательного удвоения частоты; его также называют каскадом Фейгенбаума. На музыкальном языке — это перенос ноты-частоты на одну октаву выше, затем ещё на одну и т. д., формально неограниченное число раз, реально — до некоторой эволюционной границы. Таким образом, сквозной эволюционный синхронизм осуществляется как последовательное расширение семейства октавных образов основной медленной частоты, характерной для больших мегамасштабов Вселенной, на области всё более быстрых частот и процессов, протекающих даже в макро- и микромире. Напомним, что интервал-октава является самым сильным консонансом, и можно сказать, что каскад Фейгенбаума является самым гармоничным сценарием развития. Понятно, что так можно получать очень высокие частоты.

Попробуем теперь экспериментально доказать, что мы действительно можем слышать музыку сфер, но не сами частоты обращения светил, а их октавные образы, т. е. частоты, перенесенные, согласно каскадам Фейгенбаума, на десятки октав выше, в области нашего восприятия — звукового, ритмического, цветового! Причем эти частоты действительно выделены для нашего восприятия.

Метроритмическая сеть восприятия

Следуя идее предыдущего раздела, архетипические частоты планет находятся очень просто. В любом интервале частот, занимающем одну октаву, т. е. крайние частоты которого отличаются в два раза, для любой планеты обязательно найдется ровно одна архетипическая частота — её октавный образ.

Звуковой диапазон. Поскольку в каждой октаве архетипические частоты расположены подобным образом, так же как на рис. 1, достаточно рассмотреть первую музыкальную октаву (262 Гц—524 Гц), в которой лежат большинство музыкальных, речевых и голосовых звуков. Поднимая частоту Земли на 33 октавы, попадаем между «до» и «до-диез» первой октавы 272,2 Гц, что легко позволяет восстановить весь частотный строй планет просто умножением этой частоты на интервалы планет относительно Земли, взятые из таблицы 1. Тем самым возникает метроритмическая сеть избранных, резонансных частот, воспроизводящаяся от октавы к октаве и покрывающая огромные масштабы изменения частот от мега- до микромира. Так возникает подобие архетипических частот восприятия и частот космических ритмов нашего уголка Вселенной в пределах любой октавы. Покажем, что эти архетипические частоты действительно избраны для восприятия человека. Далее в этом разделе для краткости будем говорить «некоторая частота совпадает с частотой планеты» вместо «некоторая частота совпадает с архетипическим октавным образом частоты планеты», так как речь идет о частотах нашего восприятия, и буквальное понимание равенства частот, конечно, невозможно.

Оказывается, что октавные образы сидерических и синодических частот обращения планет, попадающие между «соль-диез» и «ля-диез» первой октавы, есть не что иное, как эталонные частоты камертонов при настройке музыкальных инструментов в европейских оркестрах. Начиная со времени изобретения в 1711 г. камертона придворным трубачом английской королевы Елизаветы Джоном Шором и до наших дней, эти совпадения неизменно точны. Частота первого камертона, предложенного Шором, была равна 419,9 Гц, что с точностью 0,3% (5 центов) совпадает с синодической частотой Луны. В 1741 г. Гендель применял частоту 422,5 гц — это с точностью до 0,05% (0,8 цента!) совпадает с сидерической частотой Нептуна. Вебер (1815 г.) использовал 423,2 Гц, что отличается от частоты Нептуна всего на 4 цента. В 1826 г. в Дрезденской опере применялся камертон 435 Гц, который совпадает с точностью 7 центов с частотой пульсации Солнца (160 минут). В 1841 г. в Парижской опере принята частота 453 Гц, а в Венской — 456 Гц, что отличается не более чем на 5 центов от сидерического периода Луны и среднего периода суток Солнца. Здесь мы привели сведения по истории камертона без изъятия из книги Н. Гарбузова и сравнили их с планетарными частотами.

Ещё несколько данных. Известно, что современный эталон, принятый в США в 1925 г., равен 440 Гц и отличается от сидерической частоты Венеры не более чем на 9 центов! Согласно В. Г. Порвенкову, по некоторым причинам в больших оркестрах, в состав которых входят духовые инструменты, строй завышен до 443 Гц, что отличается от сидерической частоты Венеры лишь на 3 цента.

Напомним также, что погрешность в 5 центов при различении высоты двух близких частот, воспроизведенных последовательно одна за другой, обычный музыкант не слышит, а 10 центов не различает средний слушатель. Таким образом, мы видим, что в истории европейского искусства конвенция о высоте камертона возникала неосознанно всякий раз вблизи одной из планетарных частот, музыканты как бы считывали её, хотя мотивы изменения частоты были всегда вполне земными, например, изменение состава инструментов в оркестре или стиль эпохи и т. д.

Исходя из сказанного, можно заключить, что европейская музыка XVIII века должна была тяготеть к архетипам Нептуна и Луны, к середине XIX века это уже эпоха архетипов Солнца, а с начала ХХ века мы живем в музыкальном архетипе Венеры. Возможно, музыкальные критики найдут мои объяснения слишком категоричными, но влияние этих тенденций очевидно прослеживается.

В древней Китайской традиции, материалы по которой за 2000 лет любезно предоставил мне В. Е. Еремеев, частота камертона менялась только при смене многочисленных династий и также была архетипической: обычно это частоты сидерических Юпитера, Сатурна, пульса Солнца, синодической Венеры и земных суток. Как видим, они практически не совпадают с европейскими камертонами, но также находятся в косморитмических октавных резонансах.

Ритмический диапазон. Подчеркнем, что подобные «впечатанные» частоты и ритмы наблюдаются и в архаических танцах, и в ритуальных песнопениях — всюду, где человек соединяется с космическим началом в себе, где возможны трансовые состояния. Приведем несколько примеров из книги «Красота и мозг» о соотношениях темпов музыки разных древних традиций. Во всех примерах фигурируют очень стабильные трансовые ритмы, описанные в книге, которые мы и проанализировали для своих целей.

Бушмены из пустыни Калахари отмечают праздник медоеда, который длится несколько дней. Французских антропологов поразила сверхвысокая стабильность ритма — 0,641 сек, который по нашей методике расчета с точностью до 3% совпадает с октавным ритмом земных суток (синодический ритм Солнца). Подчеркнем, что в ритмах такая неточность неразличима обычным человеком.

Тибет, монастырь Дхарамсала (место убежища Далай-Ламы в Непале), ритуальные песнопения с постоянным ритмом 0,472 сек, что с точностью 0,4% совпадает с частотой Земли (земного года).

Непал, богослужение касты Невари. Один ритм периода 0,471 сек с точностью 0,1% совпадает с частотой Земли. Другой ритм 0,325 сек совпадает с точностью 1,3% с частотой земных суток.

Индейцы племени Ориноко (Венесуэла). Ритуал «Химу» — торговый ритуальный напев между продавцом и покупателем, торговля-ритуал идет более часа. С точностью 10% равен частоте земных суток.

Итак, мы видим, что для людей, живущих в контакте с природой, октавный образ ритмов земного года и суток является естественным и органичным, он легко воспроизводим в танцах и обрядах, причем в обрядах происходит более точное их воспроизведение. Человек уподобляется и сливается с природой через её ритм, реализуя антропокосмическое единство.

Не исключено, что ритмы современной массовой музыкальной культуры тоже непроизвольно нащупывают архетипические ритмы, и это требует дополнительного исследования.

Цветовой диапазон. Переместим теперь при помощи октавного принципа наши планетарные частоты в область частот видимого спектра, которая занимает ровно октаву (380760 нм), что позволит нам раскрасить гамму в цвета радуги. При этом частота Земли («до»—«до-диез») будет соответствовать длине волны 501 нм (сине-зеленый цвет). Это частота максимума спектральной чувствительности красного пурпура — вещества, отвечающего за цветовое зрение у всех позвоночных животных на Земле. Цвет Солнца и Луны («ля-диез») оказался золотистым, а вот соединение краев спектра (темно-красного и фиолетового) происходит на частоте Юпитера (современный «фа-диез») и дает пурпур — цвет власти.

Таким образом, впервые удается получить не психофизиологическую, субъективную окраску звуков, но связать высоту звука и цвет сквозным каскадным синхронизмом. Среди композиторов к нашему цветовому видению палитры музыкальной гаммы ближе всех Асафьев и Римский-Корсаков, хотя есть и другие цветомузыкальные системы восприятий.

О религиозной символике цвета. У планеты Венеры оказался совершенно особый статус (см. рис. 1). Как мы видели, в обеих (гелио- и гео-) системах отсчета период обращения Венеры оказывается напрямую связан с золотой пропорцией: для геосистемы интервал по отношению с Землей равен 2/Ф = 1,236. Это фиксируется в области лилового цвета (посередине между «ми» и «фа»). Для гелиосистемы эта величина близка значению самого золотого сечения Ф = 1,618, что соответствует шафрановому цвету. Оба этих цвета особо отмечены в традиционных одеждах представителей двух древнейших «краевых» (Восток-Запад) мировых религий — христианства и буддизма. Светло-зеленый цвет ислама также выделен: в геосистеме он отвечает цвету стоящих рядом Юпитера и Марса.

Приведенные октавные соответствия между характерными цветами, принятыми в религиозных традициях, и чувственным восприятием, с одной стороны, и косморитмическими интервалами — с другой, свидетельствуют о ранее не известных, глобально-резонансных, пронизывающих десятки порядков свойствах октавной гармонии, обнажающей природу рождения символического в процессе антропогенеза.

Метроритмическая сеть восприятия. Выдвинем гипотезу о наличии в сфере восприятия, в частности, восприятия искусства (архитектуры, живописи, музыки, прикладного творчества) архетипических частот, архетипических размеров и архетипических форм, с которыми резонируют произведения мастера. Размеры связаны с частотами через скорость звука или света в среде. Наши первые исследования показывают, что это действительно октавные образы планетных частот. Причем это знание доступно людям искусства интуитивно через невербальный канал в актах творчества, художественного переживания и восприятия. В принципе, оно доступно любому человеку, любому земному существу.

Принцип локальной гармоничности и гипотеза глобальности гармонических кодов эволюции

С позиций классической нелинейной науки в распространенности консонансных интервалов ничего удивительного нет. Это свойство можно было бы назвать принципом локальной гармоничности для систем, эволюционирующих по типу Солнечной системы. Здесь гармония проявляется на уровне безразмерных отношений частот-интервалов, она не зависит от тональности мелодии, от значения самих частот. Этот принцип гармонии хорошо известен в западной культуре. Мы предлагаем ввести и обосновываем с помощью современных синергетических подходов ещё один принцип — принцип глобальной гармоничности, т. е. наличие цепи октавных синхронизмов, которые и создают метроритмическую сеть восприятия избранных частот. В западной культуре такой принцип совершенно неизвестен, он используется интуитивно художниками и музыкантами. На Востоке он используется через сакрализацию традиции и тоже не описан. Именно глобальный гармонический принцип «вписывает» нас в Универсум, наделяя способностью к ко-эволюции с ним, допуская к безднам информации прошлого, соединяя ритмокаскадными нитями с ныне живущим, отличая искусственное от природного. Возможно, таков нерефлексируемый механизм интуиции, информационный канал, работающий по методу гомологических рядов, аналогии, символов. Возможно, такова гомеопатическая эмпирика, возвращающаяся сегодня во врачебную практику? Быть может, гармония и есть основной проводник антропного принципа? Сегодня это новая исследовательская программа, которую можно было бы назвать гармонической антропологией.